– Мы живём в непростое время. Его даже называют «турбулентным», как вы считаете, в этом временном периоде какая роль отведена литературе? 

– Прежде всего, поздравляю журналистов и читателей газеты «Новое Время» со славным 24-летием, которое случилось в октябре! То есть мы встречаемся в самом начале знакового года газеты, её 25-летия. Конечно, я не корреспондент газеты и даже не её читатель, но так случилось, что мне довелось работать журналистом на Барнаульской студии телевидения. А в Великом Новгороде, после окончания Высших литературных курсов, организовал и возглавлял писательскую газету «Вече», так что хорошо представляю работу газетчиков и вроде как имею право, в некотором роде как коллега, поздравить вас, что и делаю с удовольствием. 

Но вернёмся к вопросу – какая роль отведена литературе в наше непростое (турбулентное) время? Литература бывает разной – поэзия, проза. Кроме того, она делится на жанры. В поэзии: стихотворения, поэмы, баллады. В прозе: рассказы, повести, романы. А ещё есть детектив, фантастика, публицистика, которые, в свою очередь, тоже делятся на жанровые разновидности. Поскольку вы не акцентируете, на какой именно литературе мне следует остановиться, остановлюсь на литературе художественной. 

Если брать мировые образцы с эпохи Возрождения и до наших дней, то мы увидим, что в основе любого из взятых произведений был, есть и, очевидно, останется человек. Его характер, причём в жизненной ситуации, свойственной определённому времени (эпохе). И тут выясняется, что эпоха – это всего лишь декорация, а человек практически не меняется. Потому что в основе его поступков известные мотивы – ненависть, алчность, любовь, справедливость и так далее и так далее. Всё это, как и прежде, движет нашими поступками. Поэтому «Гамлет» и «Ромео и Джульетта» до слёз понятны нам, жителям ХХI века. Характер – вот что, на мой взгляд, главенствует в художественной литературе. Причём во все времена, в том числе и в турбулентные. В моём понимании главная обязанность писателя – нести людям правду. А тот или иной временной период только выпячивает те или иные черты характера. Запечатлеть характер в новом, ранее не встречавшемся сочетании качеств – это, так сказать, мечта поэта, его непреходящая роль, или, как сейчас любят говорить, сверхзадача. 

В скульптуре тоже запечатлевается характер, но в камне он запечатлевается в застывшей форме. «Из камня, выбрав лишнее, царицу оживил». Слово – это живая вода, оно уступает кинематографическому изображению в широте поверхностного захвата чувств, но оно проникает глубже, потому что своей сутью проникновения подключает к работе восприятия не только сознание и разум, но и что-то такое, что находится вне нас. Во всяком случае, умозрительно к этому всё больше и больше приходят учёные-физиологи. По моему представлению, роль литературы во все времена неизменна – воспитание личности. Через раскрытие художественных образов давать неизгладимое впечатление, по сути, о простой вещи – что такое хорошо и что такое плохо. 

– По вашему мнению, влияет ли политика на писателей и их творчество, или настоящий творческий процесс не подвержен никаким внешним воздействиям? 

– Писатель – это такой же, как и все, человек – гражданин своей страны. И он (писатель), так же как и все, хочет жить в своей процветающей стране. В преамбуле к настоящему интервью «НВ» сообщает: «Что бы ни освещала газета, неизменными остаются её главные позиции – защита национальных интересов Азербайджана, фундаментальных свобод человека и объективность...» Мне эти патриотические позиции газеты близки и понятны. Я чувствую себя комфортно с людьми, любящими свою страну. И считаю: главной первостепенной задачей каждого гражданина должно быть стремление обустроить свою жизнь так, чтобы сама жизнь гражданина способствовала процветанию его страны. Некоторые поэты и писатели вообще не мыслят своего творчества без политики и пишут, что называется, на злобу дня. Я и сам недавно написал подобное стихотворение. 

*     *     *

Уже сентябрь и бабье лето. 

Гуляет женщина одна. 

Она по-летнему одета 

И женских прелестей полна.

И я один. И между нами 

Знакомство будет не во вред. 

Её не описать словами – 

Сверхобольстительный портрет. 

Так почему же я задумчив, 

Знакомиться с ней не спешу 

И словно при паденьи с кручи 

Так неуверенно дышу? 

Она как будто тоже в раже.

Прошла. На лавочке сидит. 

А вдруг не женщина вы даже – 

Переодетый трансвестит?! 

И сразу день померк – в натуре 

С гримасой счастья на лице. 

Не так ли волк в овечьей шкуре 

Вошёл в доверие к овце? 

И я бежал… О бабье лето! 

Она вослед как засвистит. 

Чтоб навсегда запомнил это, 

Что есть такое – трансвестит. 

________________________________

18.09.2023, Москва

В то же время замечу, что когда писал роман «Зинзивер», я настолько был погружён в него, что практически не заметил смены политического строя в стране. Так что бывает и так и сяк. Чем это объясняется, толком сказать не могу, но точно знаю – когда на душе вселенская грусть и печаль, стараюсь писать весёлые вещи.

– Почему вы решили представить своё собрание сочинений именно в Баку? Были ли вы до этого в столице Азербайджана, что для вас значит Баку?

– Решение для подобных представлений принимает издательство, в данном случае московское издательство «Художественная литература», которое возглавляет Георгий Владимирович Пряхин. Что касается лично меня – я мечтал побывать в Баку. Меня впечатлили персидские мотивы русского поэта Сергея Александровича Есенина. Поскольку большую часть своей жизни я прожил при советской власти, когда поездка в любую из республик СССР не представляла особых трудностей, то я откладывал поездку в Баку, как говорится, до лучших времён. Но времена (я говорю о себе) не улучшались, а ускорялись. Девяностые годы (ельцинское правление), в России не зря их называют «лихие девяностые». Мы не жили, а выживали кто как мог. Кроме Баку я мечтал побывать (но тоже ещё не побывал) в Самарканде. Не знаю, удастся ли. Сейчас все мои мысли о Баку, об Азербайджане, о есенинских персидских мотивах. 

– В последнее время мы наблюдаем в мире негативное отношение к русскому языку, этот негатив коснулся даже русской литературы, как вы считаете, подобная «политика отмены» может ли привести к тому, что на том же Западе уже через несколько десятков лет не будут знать, кто такие Пушкин и Достоевский? 

– В наше время всё может быть. Как вы верно заметили – турбулентное время. И всё же, на мой взгляд (подчёркиваю, на мой взгляд), это очень маловероятный вариант. Конечно, в дружбе народов многое зависит от первых лиц тех или иных стран. Например, 22-й президент Франции Жак Ширак, друживший с Владимиром Владимировичем Путиным, перевёл «Евгения Онегина» Александра Пушкина. Владимир Путин и премьер Венгрии Виктор Орбан недавно обменялись рукопожатиями в КНР. Очень многое зависит в дружбе народов от дружбы первых лиц этих народов. Но не всё. Существует ещё народная дипломатия, и я её давнишний приверженец. Буквально две недели назад мне довелось побывать во Франции в Каннах. Я остановился в гостинице «Мартинез». (В скобках замечу – там пока клопов нет.) И вот поутру пошёл на завтрак – прекрасный шведский стол, но говорю я только по-русски. (Изучая иностранный язык, стал утрачивать образность своего родного языка, поэтому перестал забивать голову чужой речью – это так, к сведению.) В общем, регулятор шведского стола тут же мне нашла девушку Анну (украинку), прекрасно говорящую на русском, и все мои проблемы были тут же устранены. 

Это, так сказать, первый слой. А если взять чуть глубже, знаменитейший французский писатель Проспер Мериме, изучивший русский язык только для того, чтобы читать в подлиннике Александра Сергеевича Пушкина, и переведший на французский «Руслана и Людмилу», «Пиковую даму», поэму «Цыганы». А дружба И.С. Тургенева и Гюстава Флобера?! Это не просто дружба – это взаимопроникновение литератур. 

Мне довелось потолкаться по Европе. Всюду, где останавливался Фёдор Михайлович Достоевский, висят таблички, скажем так, его присутствия. Фёдор Михайлович Достоевский и сегодня самый читаемый автор за рубежом. А потом не забывайте фразу: если хочешь к какому-либо предмету привлечь внимание – запрети этот предмет. Срабатывает своеобразный закон «отрицания отрицания». С «политикой отмены» ничего у них не получится. 

Друзья, по-моему, я исчерпал количество знаков, которые вы великодушно предоставили мне. Поэтому последний вопрос оставляю открытым.

С уважением,

Виктор Трифонович СЛИПЕНЧУК 

БЕСЕДОВАЛА: 
С.АЛИСУЛТАНОВНА