Известно, что во время кризисов растет внимание к показателям безработицы, несущим с собой много важных сигналов.
Начнем с определения, что мы обозначаем термином «безработица». Для специалистов это понятие строго формализовано, и ему соответствуют четко закрепленные статистические критерии. Поэтому низкое значение показателя безработицы в статистике может легко сосуществовать с высоким, сложившимся в массовом сознании. В Азербайджане статистика безработных многие годы держалась на уровне 5%. Однако пандемия не могла обойти стороной местный рынок труда.
И если на пике карантинных ограничений единовременные пособия для безработных охватили 600 тыс. человек, с ослаблением оных цифры официальной статистики пошли на спад. По данным Госкомстата, на сегодняшний день безработица в стране не превышает 7%. В структуре этого уровня, а проще, природы его появления официальные ведомства апеллируют к количеству экономически активного населения. Упомянутый показатель, по данным ведомства, начало этого месяца составляет 5 млн. 249,1 тыс. человек. Из этого числа 4 млн. 884,9 тыс. человек считаются занятыми, а значит, безработными являются 364,2 тыс. человек.
Если же сопоставить данные докарантинные данные с текущим состоянием на рынке труда, еще в январе этого года безработных насчитали ровно 251,6 тыс. человек, или 4,9% к экономически активному населению. Как видно, за месяцы пандемии число официально безработных увеличилось в Азербайджане на 112 тыс. человек. Много это или мало? Попробуем разобраться, сравнивая статистику национального ведомства с данными соседних стран.
К примеру, в соседней Грузии считают, что без работы из-за пандемии могли остаться 162 тыс. человек – в стране пока ведутся подсчеты оставшихся на обочине рынка труда. При этом численность населения этой страны на 1 января 2020 года составила 3 млн. 716,9 тыс. человек, а ситуация с пандемией развивалась в Грузии куда более лучше, чем в Азербайджане. Значительная часть потенциальной безработицы в первом случае замещается скрытой безработицей, то есть малооплачиваемой занятостью. К тому же существует группа временно уволенных с обещанием обратного найма. Есть еще много нюансов, нарушающих прямое видение проблемы. Кроме того, безработный по определению должен активно искать работу через центры занятости. А значит, тот, кто потерял работу, но не обращается в эти центры, безработным в статистическом смысле не является, а оказывается вне рабочей силы.
В то же время в апреле – августе с началом выплаты единовременных пособий из-за карантина и самоизоляции, мы имели примерно 600 тыс. безработных, но к октябрю их количество сократилось почти вдвое. Отсюда вытекает вопрос – могла почти половина безработных найти свое место на рынке труда в такие сжатые сроки? Наконец, во время пандемии Министерство труда и социальной защиты населения заявляло о серьезной работе для предотвращения необоснованных увольнений работников, вплоть до наказа о недопустимости таких увольнений. А потому здесь нелишне заметить тенденцию – если сопоставить данные Госкомстата о количестве бюджетных работников, за месяцы карантина можно отследить сокращение именно в сегменте наемных тружеников, занятых в государственном секторе рынка труда.
Скажем, ведомство сообщает, что на 1 сентября этого года по сравнению с аналогичным периодом прошлого года численность наемных работников в экономике Азербайджана выросла на 59,8 тыс. человек или на 3,7%, и составила 1 670,9 тыс. человек. Из них 902,3 тыс. человек — работники государственного сектора, а 768,6 тыс. человек — частного сектора. В то же время, согласно отчету Госкомстата на 1 августа сего года, в национальной экономике число наемных работников увеличилось на 67,4 тыс. человек или на 4,2% по сравнению с аналогичной отчетной датой прошлого года, и составило 1,681 тыс. человек. Из них 909,8 тыс. трудятся в государственном секторе, 771,4 тыс. — в частном. Но сопоставив эти данные, приходим к выводу, что только за месяц ряды наемных работников поредели на 10 тыс. человек.
Сопоставительные данные месяцев пандемии показывают, что в сегменте занятости бюджетных работников наметилась тенденция спада, тогда как в частном секторе, напротив, занятость растет. По мнению специалистов, в последнем случае сыграло роль ужесточение политики обеления зарплат и заключения трудовых договоров. Что же касается понижения статистики занятых в государственном секторе, профильные ведомства пока никак не комментируют это обстоятельство.

Т.САМОЙЛОВА